В Газе телеканал, принадлежащий группировке "Хамас", снимает первый малобюджетный телефильм в память о "мученике", убитом в 1993 году.

"Три, два, один... Работаем!" Пятнадцатый дубль, и актеры наконец произносят свои диалоги без запинки. Внезапно постановщик с негодованием восклицает: "Что это за шум?". С улицы доносится характерный звук постукивающих друг о друга баллонов с газом. "Это газ, газ продают!". Половина съемочной группы бросает все - микрофонные удочки, камеры - и бросается делать покупки. Новый дубль. На этот раз слишком громко разговаривает соседка. "Эй, старуха! Тихо!" - орет оператор в громкоговоритель. Маджид Жандийе близок к нервному срыву. Сцена 155 начинает превращаться в кошмар. Мы на маленьких переполненных улочках лагеря беженцев Шатии в секторе Газа.

Дом с голыми стенами служит декорацией к первому телефильму производства Al-Aqsa, телеканала исламистской партии "Хамас", господствующей в Газе. Герои телепремьеры - Имад Акель, один из бесчисленных "мучеников" вооруженного крыла "Хамаса" - бригад "Иззедин аль-Касам". В начале 1990-х, в самый разгар первой интифады, Акель превратился в легенду благодаря своим смелым атакам на израильских солдат: беспорядочной автоматной стрельбе он предпочитал тщательно спланированные операции. Согласно легенде, Ицхак Рабин, в то время министр обороны Израиля, посетил его семью, предложив оставить его в живых, если он предпочтет изгнание.

В конечном итоге Акель был убит в 1993 году в возрасте 23 лет, окруженный десятками солдат, устроивших засаду в его родном квартале Шаджайиах. Другие военные лидеры "Иззедин", например Яхья Айяш, он же Инженер, убитый в начале 1996 года при помощи наполненного взрывчаткой переносного телефона, были не менее популярными. "Это спорный вопрос, поскольку Айяш организовывал теракты против гражданского населения, - говорит Эззедин Маср, чиновник министерства культуры "Хамаса", присутствующий на съемках. - Имад Акель стал символом вооруженного сопротивления оружию, равный против равных". Сценарий, написанный в 2000 году, был одобрен Махмудом Захаром, министром иностранных дел в распущенном правительстве "Хамаса". Захар считается сторонником жесткой линии и самым влиятельным представителем политического крыла.

Третий дубль. Неожиданно звонит мобильный телефон. 17-й дубль. "Три, два, один... Во имя Аллаха милосердного и всемогущего! Работаем!" Ничто не помогает, даже призывы к Всевышнему. "Перерыв! Это касается всех!" - говорит Маджид Жандийе, растянувшись на матрасе. Актеры подчиняются и расстилают свои маленькие коврики. Режиссер, с седой бородой, в черных очках и немного располневший на манер Орсона Уэллса, рассказывает о своей биографии. "Мои фильмы показывают на Al-Manar (телеканал "Хизбаллы"), - хвастается он. - Я получил образование в Германии, а сегодня работаю против Европы". По его словам, возвращение в Газу - это "политический акт". "Впервые палестинский фильм снимается без прямого или косвенного участия иностранных денег".

На этих странных съемках, где большинство мужчин носят бороду, только технический состав - профессионалы. Сами же актеры - все как один любители. Это связано с тем, говорит Жандийе, что мир комедиантов не разделяет идей "сопротивления" - термин, используемый симпатизирующими "Хамасу", - поскольку карьера актера считается не самой престижной у исламистов. "Мы их набрали, делая объявления в мечетях", - сообщил режиссер, руководивший кастингом. Основным критерием отбора было, видимо, физическое сходство и преданность "Хамасу", но это было неофициальным требованием. Родственники погибших лидеров даже дали себя убедить: это история брата Абделя Азиза аль-Рантиси, убитого израильской ракетой месяц спустя после ликвидации основателя "Хамаса" шейха Ясина, в марте 2004 года.

Сходство между Арафатом Баалушей, 32 года, и Имадом Акелем действительно потрясающее. Выбранный из 150 кандидатов, Баалуша служит охранником в исламском университете, вотчине "Хамаса" в системе высшего образования. Вероятно, он участвовал в "сопротивлении", но в Газе таких вопросов не задают.

Бюджет фильма довольно скромный: всего 70 тыс. долларов, сообщает Эззедин Масри. Но "Хамас", который в Газе руководит всем, не скупится на помощь. Наружные съемки проводились в новеньком Производственном центре, так помпезно названном из-за украшений, размещенных на развалинах бывшего израильского поселения Хан-Юнис. Израильский форт был специально реконструирован. В тоскливой тюрьме, в которую превратилась Газа, реквизитор превзошел сам себя: он даже отыскал кеды Forza. "Заправьте ваши джинсы в обувь, - объясняет Эззедин Масри актерам, - в те времена это было модно". Автомобили и джипы той поры, номерные знаки на иврите, пистолеты браунинг, автоматы Uzi, настоящая израильская военная форма: ни в чем нет недостатка. Ассистент с гордостью показывает фотопробы, настаивая на том, что униформа ЦАХАЛ идеально скопирована.

Возвращение в Газу - это не отдых: не хватает топлива, чтобы работали генераторы, сторонники "Фатха" кричат со своих балконов во время уличных съемок: "Шииты-убийцы!" Но, несмотря ни на что, работа быстро продвигается: "мировой" показ через спутниковые каналы запланирован через месяц.